"Мы начали дружить... - Настя поправляет юбку и опускает глаза в пол - ...дружить, понимаешь, после нового года. Когда сидели за сценой с одной на двоих бутылкой шампанского и болтали, болтали, болтали... И даже странно подумать, что я его не замечала когда-то. Совсем. Ну мальчик и мальчик. Веселый. Танцует здорово. Мало ли таких? Стоял всегда в последней линии, а я бы с его способностями вместо преподавателя встала. Иными словами, ни он мне ни я ему нужны не были. Группа у нас большая, все друг друга знали, но не больше. Помнишь, наверное. Ты ведь помнишь?" Она смотрит на меня так растерянно, что я судорожно киваю, боясь, что Настя не поверит. На минутку не сложно заметить блеск в ее каре-зеленых (совершенно замечательного цвета) глазах, который говорит об одном - этот мальчик до сих пор что-то для нее значит. И дело даже не в любви. Почему чуть что, то люди сразу думают про любовь - на свете много других прекрасных чувств: дружба, товарищество, взаимодополнение, нежность.

На чистоту - я не помню.
Для меня танцы стали жизнью только с приходом в коллектив, в котором я танцую сейчас. Это произошло три года назад, а то что было до этого я вскоре перестала называть танцами и благополучно забыла. Вспоминала только для подтверждения своего статуса в виде "танцами занимаюсь с шести лет" или же всуе как то "я когда мелкой была где только не танцевала". С Настей мы столкнулись в книжном, когда я пыталась отыскать план счетов на бух.учет, а она увела последнюю книжку прямо у меня из-под носа (не смейтесь, это совершенно реальная история, я тоже раньше думала, что такое случаешься лишь в кино, да в юмористических очерках). К счастью, Настя меня узнала: книжка оказалась в моем личном пользовании, а я сама за столиком ближайшего кафе, слушающая ее историю.

"А после того вечера все изменилось. Эти провожалки вечные,не смотря на то, что он живет в другом конце города, треп в аське до шести утра, звонки, смс'ки. Не могла представить как жила без этого два года до того. У нас появились свои тайны и даже какой-то особый стиль общения - ну, знаешь, собственные словечки и так далее. А потом Яна появилась. Ты же помнишь Яну? И он влюбился. Черт."

Я прекращаю жевать и смотрю на Настю. Она не плачет, нет, но и не улыбается. В ее глазах что-то похожее на солнечное затмение.

-Ну ладно, мне пора.
-Насть...
-Что?!
-Спасибо за книжку. - я наконец проглатываю пирожное.
-Да не за что.

Дверь хлопает, окатывая меня морозным воздухом ноября, песней Кристины Агилеры "Hurt", доносящейся из динамиков крадущейся по скользко-песчаному тротуару машины, и воспоминаниями.
В бликах оконного стекла я вижу девочку с двумя косичками в розовом спортивном костюме, которую все за глаза называют "телеграфный столб", и мальчик...этот мальчик, Леша (да, точно!) потрясающий танцор, помню как все "наши" парни ему завидовали. А она ведь даже не оставила мне свой телефон... - возникает мысль-эпитафия.

Что ж,
некоторые вещи мы можем рассказать лишь людям с которыми больше никогда не увидимся.